«Одноклассники» и одноклассники – 1

Просмотр профиля

До появления знаменитого ресурса «Одноклассники» наше далёкое школьное прошлое было далёким, далёким. Лишь отдельные его клочки чудом держались в памяти, да ещё на немногочисленных старых, плохого качества снимках...

С появлением ресурса всё сильно изменилось. Находя на просторах Сети своих одноклассников, ты что-то рассказываешь им, получая в ответ лавину информации, которая цепляется к твоим обрывкам информации, превращалась в картины, в полотна, которые накрывают собою пустые доселе месяцы и целые годы прожитой жизни.

А иногда происходило и вовсе чудо: ты словно на машине времени переносишься на десятилетия назад и вдруг чётко видишь там малюсенькую школу, свой класс, учителей, мальчишек и девчонок, вспоминаешь их имена, лица, и даже начинаешь слышать их голоса...

Попробую этой публикацией инициировать на нашем портале новый литературный конкурс. Покатит – так покатит, подхватят товарищи – так подхватят, а нет – так останется моя публикация эдаким гудком в тумане. Но в тумане Вечности, потому как это Сеть :)

Я расскажу вам про то, как «Одноклассники» помогли мне найти одноклассницу Эллу, которая сделала из меня мужчину. Мог бы и фамилию её назвать, потому как и фамилия красивая, и Элла сама тоже, и судьба у неё сложилась красиво... Но не буду. Ничьи фамилии здесь не прозвучат, потому как разрешения на то у одноклассников не спрашивал.

Дело было в Венгрии, в ЮГВ, в гарнизоне Тёкёль, в восьмилетней школе N78. Я пришел в ту школу новеньким, потому что отца перевели служить из гарнизона Калоча в гарнизон Кишкунлацхаза, откуда нас в Тёкёль ежедневно возили на школьном автобусе.

А до этого я учился в школе-интернате в Будапеште. Учился хорошо, будучи что называется ботаником, причем в прямом смысле: еще до отъезда в Венгрию ходил в рижский «Саулес дарзс» и что-то там окучивал-пропалывал, попутно осваивая азы селекционной работы. За что получил первое в своей жизни ученое звание – «Юный натуралист». И значок, который гордо носил на лацкане.

Седьмой класс (а какие все взрослые, однако!). Ваш ботаник – пятый слева в третьем ряду. В нижнем ряду две девочки – будущие киноактрисы. Но с не завидной судьбой – мелькнули молоденькими на экране – и на годы погрузились в забвение... В одну из них – вторая слева – я был как-то странно, «по-дружески» влюблён... :)

– Ботаник что ли? – спрашивали меня крутые интернатские пацаны, разглядывая значок.– Докажи!

– Ботаник, – гордо отвечал я и вынимал из кармана корочки с фиолетовой печатью.

Пацаны меня за это учёное звание не сильно чтобы уважали. Но и не били. А могли бы, потому как в спортивном отношении я был никакой. Как-то раз при прыжках в высоту, покоряя 90 см способом «перешагивание», смог перенести через планку только маховую ногу, толчковая осталась на месте и я позорно застыл с планкой между ног. Все хохочут, физрук хмурится. А я – ни туда, ни сюда: плотно эдак сел, планку согнув.

Нда, бицепс был тот ещё...

Такой вот варёной макарониной я и пришел в восьмой класс новой школы. На первом же уроке физкультуры мы прыгали в длину. Я «улетел» недалеко, плюхнувшись задом в райне трёхметровой отметки. Учительница физкультуры Наталья Гавриловна оценивающе на меня посмотрела и поставила в журнале крестик.

Сразу за нами прыгали девочки. Наталья Гавриловна подозвала меня к яме, сказав, чтобы внимательно смотрел. Смотреть я должен был на прыжок Эллы. Высокая девушка грациозно разбежалась, оттолкнулась, взмыла (именно – взмыла!), невесомо пролетела мимо и опустилась на пятиметровой отметке. Проходя мимо, глянула на меня как на меньшого братца-инвалида, то есть с глубоким сочувствием. А я тупо смотрел на её девичьи ноги. Там были мышцы. Они при ходьбе играли, напрягаясь и опадая. У меня таких не было, у меня ничего не напрягалось...

Элла была многократной чемпионкой школы и всей ЮГВ по лёгкой атлетике. И по воллейболу.

–Толик, сможешь? – спросила Наталья Гавриловна у паренька, стоявшего в отдалении и грызущего травинку. Толик грустно улыбнулся и отрицательно покачал головой... И училка ему тоже ласково улыбнулась. Я тогда не понял, чего это они...

Потом все парни подошли к перекладине. Пять, восемь, десять раз подтягивались мои загорелые жилистые одноклассники. А я и до перекладины не допрыгнул.

– Помогите ему, – вздохнула Наталья Гавриловна и поставила в журнал еще один крестик.

Мне помогли, я зацепился за железяку и тут же оторвался. А что поделаешь – гравитация, однако...

– Толик?.. – обратилась физкультурница к грустящему юноше. Тот подошел, легонько подпрыгнул, оттянул вниз носочки и без единого колыхания подтянул до перекладины свой подбородок, а потом, не останавливаясь ни на мгновение, выжал вверх и себя остального, да и замер там, наверху на вытянутых руках...

В конце урока Наталья Гавриловна отозвала меня в сторонку, положила могучую руку на моё вялое плечико и сказала:

– Весной ты у меня будешь прыгать как Эллка и подтягиваться как Толик. Я всё для этого сделаю. Хорошо бы, если бы ты мне в этом не мешал, а помогал. Ты понял?

Моя дорогая Наталья Гавриловна со своими питомцами.

Мне тогда оставалось только кивнуть головой. Но что б она знала, как я ей потом был благодарен!

Первым делом я снял с лацкана академический значок «Юный натуралист». Вторым делом в 6.30 каждого утра (без выходных!) стал ходить с моим другом Игорем на пустырь, где мы кидали друг другу спортивное ядро (7 кг 257 г), взятое напрокат у начальника физподготовки полка, чем он был безмерно удивлён. Ядро мы кидали и так и эдак, и через себя, и от себя, из-под ног, из-за головы и с разворотом, нагружая тем самым все группы мышц – гениально простое и столь же эффекттивное упражнение... Мышцы наши крепли, в теле появилась твердость.

Кроме того мы бегали к гарнизонному стадиону, подтягивались там немеренное число раз, на руках ходили, через «коня» сигали, а более всего прыгали в яму с песком – с места, простым прыжком, тройным. Представьте себе: заросший травой-лебедой стадион, а на нём идеально чистая, вытоптанная нами дорожка для разбега и хорошо взрыхленный нами песок в прыжковой яме. Ничфизподготовки полка недоумевал...

Ещё не атлетически сложён, но уже не вял.

При этом я весь год издали посматривал на недосягаемую Эллу. Не потому, что был в неё влюблён, совсем нет. Я наблюдал, как её выраженная спортивность проявлялась в её облике: уверенном и горделивом. Чего тут кривить душой: я изо всех сил старался до той девчонки дотянуться, старался подражать её достоинству, даже её манере держать голову. И на атлетичного Толика я так же посматривал бы, и так же подражал бы, но он сильно болел, в школе почти не появляясь.

В апреле были школьные соревнования, на них отбирали легкоатлетическую команду на пионерский слёт ЮГВ, который должен был пройти на стадионе острова Маргит, который расположен на реке Дунай, в самом центре Будапешта.

Элла была вне конкуренции среди девочек: 5,20 в длину и 12,8 на стометровке. Толик, оправившийся, наконец, от тяжелой травмы позвоночника, неплохо пробежал стометровку, но прыгать в длину ему не разрешили (а он прыгал аж к шести метрам).

На соревнованиях в Таллине. Осенью того же года.

Я прыгнул в длину на 5,40, в высоту на 1,50 и сотку пробежал за 12, 2 сек, стал чемпионом школы, а потому был включён в команду. Наталья Гавриловна ничего не сказала, а только хлопнула меня своей тренированной ручищей по плечу. Я потом, уехав из Венгрии, года три с ней переписывался... И Элла впервые заинтересованно на меня посмотрела – как на равного, как на товарища по команде. А я открыто и уже уверенно посмотрел на неё, тоже как на равную. И от этих наших взоров у меня в груди и в животе вдруг некое неведомое мне досель живительное тепло разлилось...

А тут еще подходит ко мне наша литераторша и говорит: на выпускном вечере сыграешь отрывок из «Бориса Годунова» – сцену у фонтана.

– С кем это? – плохо пытаясь скрыть заинтересованность, спросил я, хорошо зная, что в сцене участвуют двое – Самозванец и Марина Мнишек.

– С Эллой, она уже учит текст.

И началось! В смысле начались репетиции. Гениальность режиссерского замысла нашей литераторши была в том, что Гришка Отрепьев и Марина в сцене у фонтана должны были быть нашего возраста – лет по 14-15. Это чтобы мы с Эллой не наигрывали взрослость. И еще там была одна гениально придуманная мизансцена, в которой мы произносили наши диалоги обнявшись, но попеременно поворачиваясь лицом к зрителю, так чтобы он видел, что на самом деле нарисовано на лице говорящего.

Всё у нас с Эллой шло как надо, то есть по задуманному режиссёром... И шло оно так до сцены с объятием. Нет, я обнял Эллку в нужный момент, строго по мизансцене, ну обнял – и обнял. Тексты свои говорим, вращаемся.

И вдруг я отчётливо понимаю, кого я обнимаю. И от этой простой мысли совершенно обалдеваю.

Весь годичный запас моего интереса к этой девочке, все накопленное во мне при долгом её рассматривании вдруг вылилось в такую мощную энергетическую волну, что от меня попёр сильнейший жар. А тело и руки враз приобрели какую-то сверхчувствительность. Из-за этого с Эллки как бы исчезло её платье, и мои пальцы ощутили всё то, что было под ним. Грудь моя (моя окрепшая в тренировках мускулистая грудь!) вдруг почувствовала, что прижимается не просто к груди, а к девичьей, и она вовсе не мускулистая, а наоборот...

Чувствую, и Эллка внезапно напряглась. И от её щёчек вдруг попер такой же жар – ну прямо как от утюга. Мы с ней продолжаем кружиться, чего-то бормочем, а сами уже даже не обнимаемся... Мы уже сливаемся.

Литераторша вовремя разглядела, что с нами творится, сообразила, что мы всё ж подростки, и репетицию остановила...

Вот и всё. Мы потом прошли ту сцену еще пару-тройку раз, и один раз сыграли уже на зрителе – перед нашими родителями, на выпускном. Не знаю как Элла, не знаю как зритель, но я каждый раз получал огромное удовольствие от нашей ярко эмоциональной игры. Спасибо, наверное, гению Пушкина! :)

Выпуск. Вечеринка. Элла под номером 11, Толик под номером 13...

От этого первого нечаянного сексуального опыта ни я в Эллу, ни она в меня не влюбились. У меня была своя любимая девушка, у неё свой парень. После выпуска мы сразу же разъехались в разные стороны: девятых классов тогда в ЮГВ не было, надо было ехать учиться на родину...

Элла и её парень в Будапеште.

Но лично у меня на всю оставшуюся жизнь засело в памяти то незабываемое ощущение, когда на обнятой тобою девочке вдруг начинает исчезать платьице...

Это я тут чайльд-гарольдствую: наверное, тоскую о своей очередной возлюбленной...

Прошло много лет. Появились «Одноклассники». И я нашел Эллу – благодаря ее редкому красивому имени и не менее красивой фамилии. Она москвичка, врач-педиатр, заслуженный врач России. Любит театр и горные лыжи. Напомнила мне некоторые забытые имена и прислала старинные фотографии из нашего детства...

На приятельский вопрос «а помнишь сцену у фонтана?..» ответила как-то уклончиво...
Ну да это и понятно – возраст своё уже берет, да и разве ж всё упомнишь. :)

А вот я помню! И поэтому спасибо тебе, Элла, за то, что была первой, кто дала мне возможность почувствовать себя мужчиной – во всех смыслах.

Условия конкурса ЗДЕСЬ.

1. Пожалуйста, оцените эту публикацию: « + » или « – » в блоке «Рейтинг».

2. Если публикация понравилась – рекомендуйте ее друзьям:
нажмите на лого вашей соцсети в блоке «Рассказать другу».

3. Это поможет нам сделать этот портал интереснее. Спасибо! Вернуться